Главная страница сайта dedovkgu.narod.ru

 

Страница специальности «Организация работы с молодежью»

 

 

 

Н. К. Крупская

 

РКСМ  И БОЙСКАУТИЗМ

 

Печатается по: «Вожатый», № 1, 2, 1989 год

 

 

Предисловие к первому изданию

 

В члены РКСМ принимаются юноши и девушки от 14-ти до 23-х лет включительно. Само собой, что все высказанное относится лишь к младшему, пе­реходному возрасту, 14-16-18 лет (у различных лиц переходный возраст кончается в различные годы; законодательство подростками называет лиц от 16 до 18-ти лет, учитывая еще не сложив­шиеся силы молодежи этого возраста; точно так же правильнее переходный возраст и в отношении психическом считать между 14-18-ю годами).

Главная цель брошюры: с одной стороны, под­черкнуть все отрицательные стороны бойскаутиз­ма, с другой — указать на целесообразность бой­скаутских методов.

Постоянно вновь и вновь повторяются попытки в той или иной форме создать бойскаутские орга­низации у нас в России. Однако буржуазная сущ­ность бойскаутизма настолько резко выражена, настолько пропитывает насквозь весь бойскау­тизм — причем таков его международный харак­тер, — что не может ни игнорироваться (игнори­ровать эту буржуазную сущность пытается, на­пример, Иннокентий Жуков, деятель Дальнево­сточной республики, страстно увлекающийся бой­скаутизмом), ни быть формой, я которую можно влить иное содержание (юкизм). Над скаутизмом надо поставить крест.

С другой стороны, самодеятельность, активность и пр. принимаются у нас часто очень узко. Прак­тика бойскаутизма бросает свет на те методы, ко­торые должны широко применяться в деле воспи­тания молодежи. Эти методы должны практико­вать союзы молодежи, РКСМ, продумав их и при­меняя их для осуществления целей коммунизма; должны они быть внесены и в практику школы 2-й ступени, которая у нас, даже в своем реформи­рованном виде, носит ярко выраженную печать школы бюрократической, школы учебы.

Эти вопросы особенно необходимо поставить сейчас, когда так много говорится о хозяйствен­ном строительстве. Хозяйственное строительство, равно как и коммунистическое, требует соответ­ствующего воспитания молодежи.

1 января 1922 г.

 

Предисловие ко 2-му изданию

 

Брошюра «РКСМ и бойскаутизм», написанная год тому назад, вызвала много нареканий, особен­но со стороны членов РКСМ, хотя, конечно, каж­дый член РКСМ понимал, что написана она «дру­жественной державой», и потому отнесся к ней серьезно.

Теперь, перечитав спустя год эту брошюру, я вижу, что она порождает недоразумения, потому что она чрезвычайно неполна и многого из того, что говорилось при устном обсуждении вопроса, в ней не сказано или сказано неполно.

Мне важно было указать на следующее: работа РКСМ должна быть построена так, чтобы она да­вала простор активности каждого члена, что, только так строя свою работу, РКСМ сумеет при­влечь в свои ряды широкие массы рабочей и кре­стьянской молодежи, что, только активно вмеши­ваясь в жизнь, молодежь сможет воспитать из се­бя настоящих коммунистов будущего. Только ак­тивно вмешиваясь в живую жизнь, молодежь смо­жет выработать в себе те организационные навы­ки, которых так часто не хватает старому поколе­нию при строительстве новой жизни. Я считаю ве­личайшим преступлением всякую демагогию по адресу РКСМ, но именно потому, что придаю ра­боте РКСМ громадное значение, что считаю, что теперешним комсомольцам придется быть участ­никами мировой революции. Я хочу, чтобы они в этой борьбе оказались на высоте задачи. Мне не все равно поэтому, будут ли комсомольцы само­довольными хвастунами, захлебываясь, повторяю­щими: «мы, мы, мы...» или серьезными работни­ками, умеющими взвешивать свои действия и силы, умеющими отдаваться беззаветно служению вели­кой цели.

Наши ребята выросли в атмосфере революции, и потому с ними можно говорить, не сюсюкая, на­зывая вещи своими именами. Они сумеют выслу­шать правду.

Некоторые из товарищей усмотрели в моей бро­шюре желание обкорнать крылья молодежи, уве­рить ее, что уши выше лба не растут и т. д. Это про­сто ни с чем несообразно. В моей брошюре речь шла совсем о другом. Великая цель не достигается с маху. Путь к ней распадается на ряд более мелких последовательных составных, так сказать, частей, и достижение великой цели возможно лишь путем достижения этих составных целей.

Надо брать город за городом, деревню за дерев­ней. Город, который надо сейчас брать,— это на­учиться перестраивать нашу повседневную жизнь, наш быт, наши привычки в духе коммунизма. Го­ворить об этом, выдвигать эту задачу не значит звать куда-то в другую сторону от коммунизма, с неба на землю; говорить об этом — значит говорить о том, как надо лучше помочь коммунизму внед­риться во все поры жизни.

Но все же брошюрка «РКСМ и бойскаутизм», при чтении ее год спустя по ее написании, когда стало психологически возможно посмотреть на нее несколько со стороны, показалась мне не­удовлетворительной вот с какой стороны. Я вовсе не хотела сказать, что РКСМ должен заниматься

только самовоспитанием, а не участвовать в строи­тельстве жизни уже и сейчас. Я вовсе не хотела сказать: «ваше дело только играть и учиться, а не перестраивать жизнь, вы — детишки и не суйтесь туда, где вас не спрашивают». Я не предлагала све­сти деятельность РКСМ к игре. Говорить так зна­чило бы совершенно не понимать задач РКСМ. Революция сделала наших ребят рано взрослыми, это во-первых. Во-вторых, учатся в процессе ра­боты. Мне казалось это ясным само собой, но в брошюре эта мысль недостаточно развита. Мне надо бы, чтобы сделать ее ясной, набросать кон­кретно, что я понимаю под методами бойскаутиз­ма в приложении их к работе РКСМ. Конечно, это мне несколько трудно было бы сделать, так как для этого надо участвовать в повседневной ра­боте РКСМ. Однако без этого брошюра может быть истолкована неправильно. Я даже подумала, что, может быть, и вовсе не стоит повторять это ее издание, но, раз вопрос поднят, нельзя его за­малчивать. И потому я решила, что брошюру надо пустить вторым изданием, сказав в предисловии то, что сказано мной выше. Надеюсь, РКСМ не по­сетует на меня.

1 января 1923 г.

 

Если мы посмотрим на организацию РКСМ, то увидим, что организация эта является простой ко­пией партийной организации с той только разни­цей, что члены комсомола — молодежь и что чле­нами его могут быть и беспартийные юноши и де­вушки.

Центр тяжести в работе комсомолов — это под­нятие уровня политической сознательности своих членов, и только.

Среди членов РКСМ много очень хорошей мо­лодежи, всем сердцем преданной коммунизму, го­товой отдать ему все свои силы.

Было бы чудом, если бы революция не вырасти­ла такой молодежи.

И эта молодежь много и самоотверженно рабо­тает в союзе, немало для него делает. Но самая ор­ганизация, самая работа РКСМ идет не по пра­вильному пути. Молодежь тянется за партией, принимает резолюции по текущему моменту, мо­билизует своих членов то на фронт, то на транс­порт и представительствует во всяких советских и партийных организациях. Все это было бы не так уж плохо, если бы наряду с этим союзом велась работа по воспитанию своих членов, по воспита­нию в духе коммунизма широких слоев молодежи трудящихся классов. К сожалению, это воспиты­вающее влияние слабо. Массы городской и дере­венской молодежи стоят вне рамок союза. Удов­летворение получают лишь лидеры союза, те, кто умеет выступать, те, кто представительствует в разных учреждениях и в процессе этого предста­вительства многому научается, а комсомольская масса — что она получает, в чем она проявляет свою активность, на чем она воспитывается?

И характерное явление. На последнем Всерос­сийском съезде РКСМ половина членов съезда принадлежала к числу интеллигенции, другая при­надлежала к рабочим и крестьянам, в громадном большинстве оставившим свою работу и состоящим в настоящее время на советской службе *. И хотя вся присутствовавшая на съезде молодежь была архи-революционно настроена, но как-никак, а говорить об органической связи ее с широкими массами молодежи трудящихся классов надо с большой и очень большой оговоркой.

Приток интеллигентской молодежи в комсомолы сильнее притока молодежи рабочей и кре­стьянской. Почему? Комсомольцы говорят: «фаб­рики стоят, нас поснимали с работы». Но куда же делись эти снятые с работы дети рабочих, которые через 2—3 года станут опять к станку? Разве союз имеет право упускать их из-под своего влияния? А где же крестьянская молодежь? Рабочей и кре­стьянской молодежи миллионы, а какая часть их в комсомолах? Дело тут не в том, что рабочая и кре­стьянская молодежь исчезла с лица Советской Рос­сии, а в том, что характер и методы комсомола та­ковы, что рабочая и крестьянская молодежь играет в них десятистепенную роль, чисто пассивную, что ей не на чем себя выявить, и она уходит из союза неудовлетворенная.

Разве это не так, товарищи?

Работа союза не учитывает ни специфической психологии переходного возраста (12—18 лет), ни специфической психологии рабочего подростка, а потому и влияние РКСМ во сто раз слабее, чем оно могло бы быть.

Специфическая особенность психологии пере­ходного возраста заключается в том, что это пси­хология полуребенка, полувзрослого. Подросток еще, как ребенок, жадно впитывает в себя все впе­чатления, растет и физически и духовно, ощущает рост этот, в нем черпает силу и отвагу, но не знает еще меры своих сил, должен еще их попробовать. Активность — потребность свободного применения этих сил, хотя бы в игре,— остро ощущаемая по­требность этого возраста.

Но в то же время подросток уже не ребенок. У него уже имеется довольно большой жизненный опыт. Иногда опыт довольно суровый. Он не может уже жить теми иллюзиями, которыми живет ребе­нок, у него совершенно иные интересы, интересы взрослого человека. Он не прочь играть, но только игра должна быть для него осмысленна, должна служить чему-то другому.

Молодежь в этом возрасте способна на безза­ветное увлечение, на самый горячий энтузиазм. Только это увлечение, этот энтузиазм быстро гас­нут, если они не могут вылиться в какое-либо дей­ствие, претвориться в живую, захватывающую под­ростка деятельность, и не только деятельность умственную, духовную, но и деятельность чисто физическую.

Методы работы комсомолов не дают исхода этой бьющей через край энергии молодежи.

В момент революции толпы рабочей молодежи хлынули в Союз молодежи. В одном Питере орга­низованной в Союз рабочей молодежи было свыше 50 000 человек. Она кипела, бурлила, устраивала демонстрации, выступала элементарно, но горячо, страстно, у себя на фабриках и заводах шла в ногу с революцией. Потом она умирала на фронтах. Теперь страна перешла на мирное строительство.

После революционного праздника настали рево­люционные будни. Надо всю жизнь перестроить заново, изменить все свои привычки, перестроить весь быт, подняться на совершенно иную культур­ную ступень, научиться видеть, научиться учиться, научиться работать, организовывать труд, научить­ся по-человечески жить, по-братски, коллективно чувствовать и в коллективе черпать все новые и новые силы.

Для всего этого нужна железная выдержка, суровая учеба, неослабная воля. Это трудно, скуч­но, буднично. Но без этого задаром окажутся все принесенные на алтарь революции жертвы, без этого нет победы пролетариата, без этого — ги­бель.

Когда-то давно, в 80-х годах, Тургенев в своем романе «Новь» изобразил революционеров чужды­ми народу, беспочвенными фанатиками, не очень умными и бесполезными, и устами своего «поло­жительного типа» Соломина встал на точку зрения «малых дел». Вычесать голову обовшивевшему ре­бенку, научить бабу лучше доить корову — вот настоящее живое дело. Проповедь «малых дел» на фоне мрачных 80-х годов была величайшей по­шлостью. Дела, мол, нам нет до того, что помещики гнут в бараний рог мужика, что фабрикант выса­сывает соки из рабочего, что вешают революцио­неров; будем сидеть в сени под елью и вычесывать голову Ванятке — полезное дело.

Но времена меняются. Рабочие и крестьяне взяли в свои руки власть, теперь они должны ее использовать. Изменилась историческая обста­новка — и лозунг реакционный превратился в ло­зунг революционный. Внимания к мелочам требует тов. Троцкий. В своей такой сильной речи на съез­де Политпросветов шаг за шагом, на массе конк­ретных примеров он показывает, какую колоссаль­ную роль при данной обстановке играет культур­ный уровень армии, уменье смазывать сапоги, не разводить крыс, уменье точно и своевременно пе­редать приказ и т. д. и т. п. Только поднятие куль­турного уровня Красной Армии может обеспечить ей победы в будущем. Тов. Троцкий знает красно­армейца, и он центр тяжести ставит не в организа­ции всякого рода лекций, митингов, библиотек, не от них ждет он основной помощи. И лекции, и ми­тинги, и библиотеки дело хорошее, но самое глав­ное не в этом, самое главное в перевоспитании всех привычек красноармейца, в культурном благо­устройстве всего его быта. О создании условий, способствующих такого рода перевоспитанию крас­ноармейской молодежи и заботится больше всего Троцкий. Одним из таких условий Троцкий счита­ет всеобщность мобилизации определенного воз­раста. Всеобщность мобилизации того или иного возраста поставит бок-о-бок красноармейца от сохи и красноармейца с учебной скамьи, из союза молодежи, из Свердловского университета, поста­вит их всех в общие условия совместной казармен­ной жизни, и влияние более культурных элемен­тов будет при этом несомненно велико на кресть­янские красноармейские массы.

Товарищи комсомольцы, что ваши члены внесут в этом отношении, в отношении культурном в ка­зарму? Ведет ли ваш союз длительную, кропотли­вую работу над культурным перевоспитанием сво­их членов?

И не только увеличение силы, мощи Красной Армии зависит от подъема культурного уровня, от того же подъема рабочего класса зависит подъем производительных сил страны. В своих ярких, простых, конкретных статейках тов. Сосновский неустанно вскрывает всю нашу дикость, некуль­турность, неумелость. «Выучить бабу доить как следует корову, научить ее, как поить скотину и пр. самое важное сейчас для женотделов»,— писал он по поводу последнего всероссийского съезда женотделов.

Тот, кто ежеминутно наталкивается на бесто­лочь, неразбериху, небрежность, беспомощность, неряшество нашей повседневной жизни, не может не говорить так.

И тот призыв к самоперевоспитанию масс, ко­торый раздается из уст вождей, относится всецело и к РКСМ.

Еще в 1920 г., на III Всероссийском съезде РКСМ, т. Ленин в своей речи говорил об этом.

«Перед вами задача строительства, и вы ее може­те решить,— говорил он,— только овладев всем современным знанием, умея превратить комму­низм из готовых заученных формул, советов, ре­цептов, предписаний, программ в то живое, что объединяет вашу непосредственную работу, пре­вратить коммунизм в руководство для вашей прак­тической работы».

«Быть членами Союза молодежи, значит вести дело так, чтобы отдавать свою работу, свои силы на общее дело. Вот в этом состоит коммунистиче­ское воспитание. Только в такой работе превра­щается молодой человек или девушка в настояще­го коммуниста. Только в том случае, если они этой работой сумеют достигнуть практических успехов, они становятся коммунистами».

«Мы хотим Россию из страны нищей и убогой превратить в страну богатую. И нужно, чтобы Ком­мунистический союз молодежи свое образование, свое учение и свое воспитание соединил с трудом рабочих и крестьян, чтобы он не запирался в свои школы и не ограничивался лишь чтением коммуни­стических книг и брошюр. Только в труде вместе с рабочими и крестьянами можно стать настоящими коммунистами».

«Надо, чтобы Коммунистический союз молоде­жи воспитывал всех с молодых лет в сознательном и дисциплинированном труде».

Должно ставить дело так, «чтобы каждый день в любой деревне, в любом городе молодежь решала практически ту или иную задачу общего труда, пу­скай самую маленькую, пускай самую простую».

И т. Ленин приводит ряд примеров:

«На нескольких примерах, взятых из опыта ра­боты той или другой организации молодежи, я по­кажу вам наглядно, как это воспитание коммуниз­ма должно идти. Все говорят о ликвидации без­грамотности. Вы знаете, что в стране безграмотной построить коммунистическое общество нельзя. Не­достаточно того, чтобы Советская власть приказа­ла, или чтобы партия дала определенный лозунг, или чтобы бросить известную часть лучших работ­ников на это дело. Для этого нужно, чтобы само молодое поколение взялось за это дело. Комму­низм состоит в том, чтобы та молодежь, те юноши и девушки, которые состоят в Союзе молодежи, ска­зали бы: это наше дело, мы объединимся и пойдем в деревни, чтобы ликвидировать безграмотность, чтобы наше подрастающее поколение не имело без­грамотных. Мы стремимся к тому, чтобы самодея­тельность подрастающей молодежи была посвяще­на на это дело. Вы знаете, что скоро превратить Россию из темной безграмотной страны в грамот­ную нельзя; но, если за это дело возьмется Союз молодежи, если вся молодежь будет работать на пользу всех, тогда этот союз, объединяющий 400 000 юношей и девушек, имеет право называть­ся Коммунистическим союзом молодежи».

«...Возьмите работу на подгородных огородах. Разве это не дело? Это одна из задач Коммунисти­ческого союза молодежи. Народ голодает, на фаб­риках и заводах голод. Для того, чтобы спастись от голода, надо развить огороды, но земледелие ведется по-старому. И вот нужно, чтобы более со­знательные элементы взялись за дело, и вы тогда увидите, что огороды увеличатся, площадь их рас­ширится, результаты улучшатся. В этом деле Ком­мунистический союз молодежи должен прини­мать активное участие. Каждый союз или каждая ячейка Союза должны считать это дело своим делом».

«Задача Коммунистического союза молодежи в том, чтобы организовать в деревне или в своем квартале помощь в таком деле — беру малень­кий пример,— как обеспечение чистоты или рас­пределение пищи. Как это делалось в капита­листическом старом обществе? Каждый работал только для себя, и никто не смотрел, есть ли тут старые или больные, или все хозяйство падает на плечи женщины, которая поэтому находится в состоянии подавленном и порабощенном. Кто против этого должен бороться? Союзы молоде­жи, которые должны сказать: мы это передела­ем, мы организуем отряды молодых людей, ко­торые будут помогать обеспечению чистоты или распределению пищи, систематически обходя дома, которые будут действовать организован­но на пользу всего общества, правильно распре­деляя силы и показывая, что труд должен быть организованным трудом».

Тов. Ленин в этой своей речи на III Всероссий­ском съезде комсомола ни разу не упомянул сло­во «метод», однако он говорил о методе работы комсомолов. Чтобы стать коммунистическим, Союз молодежи должен помочь своим «темным» товарищам выбраться из темноты безграмотно­сти, должен помочь голодным стать сытыми, по­мочь старикам и детям, помочь обремененной трудом женщине.

Как помочь? Своим личным трудом. Каждый день разрешать какую-либо трудовую задачу. И учиться для того, чтобы быть сильнее в борь­бе с угнетением, лучше разрешать трудовые за­дачи.

Такой ли метод работы сейчас в РКСМ? В их изданиях мы видим, что этот метод они применя­ют весьма частично. Свои интересы, интересы РКСМ они часто склонны противополагать ин­тересам целого, склонны ограничивать свою ра­боту исключительно всякими представительства­ми и выступлениями. Выступают, пишут резолю­ции, представительствуют обычно юноши и де­вушки из интеллигенции, которые к этому боль­ше привычны и которые учатся многому в процессе этих выступлений и поэтому чувствуют себя удовлетворенными. Рабочие и крестьянские подростки на три четверти в своей массе не могут угнаться за интеллигенцией. Они привыкли, как вся трудовая масса, мыслить не столько логиче­скими рассуждениями, сколько образами, и к ре­золюциям и всяким формулировкам относятся обычно довольно равнодушно. И эта масса оста­ется пассивным грузом союза. При практикуе­мом методе, в котором не только ложка, а доб­рых полбочки дегтя в медовой бочке союзной ра­боты, они не уходят из союза только потому, что им некуда идти.

При методе, рекомендуемом т. Лениным, мето­де активной самодеятельности, все эти рабочие и крестьянские подростки сразу бы нашли себя. В деле самоотверженного труда, трудовой дис­циплины, трудовой инициативы и организован­ности они сразу бы продвинулись на первые ме­ста и росли, формировались в тех коммунистов, убежденных и умелых, какие так теперь нужны. При такой постановке союзной работы в союз хлынули бы эти молодые трудовые массы, и тог­да не пришлось бы жаловаться на то, что рабо­чие-подростки где-то затерялись.

И тогда союз выполнил бы свою задачу ком­мунистического воспитания подрастающего по­коления.

Остановимся подробнее на методе трудовой самодеятельности и с этой целью сделаем отступ­ление. Остановимся на одной из буржуазных форм юношеского движения — на бойскаутиз­ме.

РКСМ очень враждебно относится к бойскау­тизму, и он прав в том отношении, что цели, пре­следуемые бойскаутизмом, враждебны в корне целям пролетарской, коммунистической молоде­жи.

Бойскаутизм является в руках буржуазии сред­ством пропитать подрастающую молодежь чувства­ми патриотизма, религиозными настроениями, чув­ствами покорности перед королем, родителями, хо­зяевами. Пункт 2-й «закона скаутов», исполнять ко­торый клянется при вступлении каждый скаут и ко­торый ежедневно читается скаутами вслух, как мо­литва, гласит:

«Скаут верен королю, начальникам, родителям, своей родине и своим хозяевам. Он должен стоять за них при всяких обстоятельствах против любого из их врагов и даже против того, кто дурно о них отзывается».

Бойскаутская организация в число своих функ­ций вводит и посредничество между нанимателями и мальчиками-скаутами. Есть даже особое бюро для этого. Организация рекомендует мальчиков различным предпринимателям, «деятелям торгово-промышленного мира». Так как бойскаутизм про­поведует денно и нощно скаутам беспрекословное послушание своим хозяевам, верное служение их интересам, то, понятно, купцы и промышленники очень охотно берут к себе на службу бойскаутов.

Бойскаутизм буржуазия использует для того, чтобы с детства внушить детям пролетариата, что классовая борьба, становящаяся теперь столь угро­жающей самому существованию буржуазии, вещь вредная: «Дом, разделившийся на части, устоять не может,— пишет основатель бойскаутизма полковник Баден-Пауль юным скаутам. — Если сильный враг пожелает овладеть нашей** богатой коммерци­ей и колониями страной и увидит, что мы в Брита­нии разделились друг против друга, он легко захва­тит то, что ему нужно. Поэтому вы, еще будучи мальчиками, должны начать работу над собой и отказаться от мысли, что будто бы мальчики других классов — ваши враги. Богаты вы или бедны, роди­лись ли в замке или в городской трущобе, пом­ните, что все вы — прежде всего британцы и что ваш долг — хранить Британию от внешних врагов. Плечом к плечу должны вы стоять сомкнутыми ря­дами, чтобы это сделать. Если вы враждуете друг с другом, вы вредите отечеству».

В бойскаутах стремятся всячески разбудить шо­винизм.

«Вы принадлежите,— повторяет им Баден-Па­уль,— к великой Британской империи, одной из ве­личайших империй, существовавших когда-либо на белом свете. Маленький остров Великобритании дал начало колониям, распространившимся по все­му миру: в Австралии, Новой Зеландии, Южной Америке, Индии, Канаде. Почти каждая раса, чер­ная, белая или желтая, имеет в своем числе под­данных Великобритании...» — и т. д. и т. п.

Организация стремится воспитать в скаутах пре­данность королю и членам королевской семьи. Уже при вступлении в ряды бойскаутов мальчик должен принести присягу в верности королю. С 1910 г. спе­циальная королевская хартия признала бойскау­тизм находящимся под покровительством короля. Король лично производит смотры мальчикам, по­сещает их выставки, раздает награды отличившим­ся скаутам. 40 000 скаутов присутствовали на коро­новании короля Георга V, принимали участие в шествии, а потом были приглашены в Виндзорский замок, в парке которого им был устроен смотр. Ко­роль выразил надежду, что мальчики станут хоро­шими и «богобоязненными» гражданами.

В «Курсе для инструкторов» один руководитель бойскаутского движения пишет: «Религия, по мое­му мнению,— важный фактор в деле дисциплины, и я сошлюсь на историю. Деятели Французской революции отбросили прочь религию. Они развен­чали бога и поставили на его место богиню разума, подобно тому как в наши дни многие ставят ком­форт и роскошь на место бога и Иисуса Христа. От­бросив религию, они откровенно и последователь­но испробовали новую, созданную ими систему в полном объеме. И посмотрите, что сталось с дис­циплиной. Исчезла всякая возможность руководить кем бы то ни было при помощи более высоких мо­тивов, чем мотив личного, эгоистического интереса. Исчезла правдивость, так как для нее не было по­буждений. Нельзя было доверять ни словам мужчи­ны, ни чести женщины — одним словом, ничему в мире. Это был результат пятнадцатилетнего отри­цания бога, результат, отразившийся прежде всего на дисциплине нации.

Я много видел на своем веку и скажу вам, что если вы не примете первого параграфа скаутского закона о преданности богу и не сделаете его опор­ным пунктом в дисциплине вашего патруля, то вы неизбежно потерпите неудачу, и притом заслужен­но».

Вот как рассуждает о боге и о Французской ре­волюции   руководитель   бойскаутского   движения.

Каждый скаут должен принадлежать к какому-нибудь религиозному исповеданию и посещать бо­гослужение.

Руководители должны поощрять их к этому, вну­шать им, что «мало хорошего в человеке, если он не верует в бога и не повинуется его законам». Каж­дый скаут должен иметь религию и т. д. и т. п.

«Что же вы пристаете к нам с бойскаутизмом? — скажет, читая вышенаписанное, громадное боль­шинство членов РКСМ.— Ведь ясно, что эта орга­низация архибуржуазная, архивредная, и мы ниче­го не хотим иметь с ней общего». Это очень хорошо. Само собой, член РКСМ никоим образом не может быть бойскаутом. И хорошо, что он так ясно созна­ет это. Это показывает, что революция научила его очень и очень многому и он представляет собой со­вершенно непригодный, «сырой материал» для це­лей буржуазии. Но бойскаутизм надо самым тща­тельным образом изучать, и вот почему. Бойска­утизм — очень широко распространившаяся орга­низация. Он возник в Англии в 1907 г., и к 1913 г. было уже в Англии 200 тысяч бойскаутов, да в других странах тысяч пятьсот. Если принять во внимание, что это движение дает весьма мало каких бы то ни было привилегий своим членам, то быстрый рост его показывает, что в бойскаутизме есть что-то такое, что неудержимо влечет в его ря­ды молодежь из рядов трудящихся классов, что да­ет этой молодежи удовлетворение, заставляет привязываться к организации.

Это что-то — методы подхода к подростку. Рас­смотрим же поближе эти методы, ибо если цели бойскаутизма нам враждебны, то методы могут оказаться весьма и весьма приемлемыми и могут быть надлежащим образом использованы.

Прежде всего организаторы бойскаутизма поня­ли, что подросток уже не ребенок и что его мо­гут увлечь лишь идеалы взрослого человека, ко­торым он мог бы отдаться со всем свойственным его возрасту энтузиазмом.

В качестве таких идеалов руководители бойска­утизма выставляют преданность богу, королю и оте­честву. Пусть эти идеалы, с нашей точки зрения, ре­акционны, но нельзя отказать им в том, что они до­статочно широки и что они, при известных услови­ях, могут зажечь в молодежи достаточно горячий энтузиазм.

Это недостаточно поняли, например, организато­ры так называемых «юков» (юных коммунистов), которые, выбросив лозунг бойскаутизма «Верность королю, богу, родине» как неприемлемый, не поста­вили на место его никакого иного равнозначаще­го, столь же широкого идеала. Конечно, за равно­значащими по силе лозунгами не далеко ходить, а революция сделала эти новые лозунги близкими сердцу самых широких слоев молодежи. Эти лозун­ги могут, конечно, зажечь не меньший энтузиазм в сердцах молодежи, чем лозунг «Верность королю». Такой лозунг, такой идеал есть уже у РКСМ — это коммунизм, только лозунгу этому надо придать конкретную форму, ясную и простую, понятную для каждого подростка, как бы мало развит и мало знающ он ни был. От каждого подростка, вступающего в скауты, требуется торжественное обеща­ние, что он будет служить таким-то и таким-то иде­алам. Это торжественное обещание его связывает и направляет определенным образом все его дей­ствия. Тут опять-таки учтена психологическая осо­бенность возраста — особенно сильное влияние внешнего впечатления. Католическое духовенство, прекрасно умевшей играть на людской психологии, искони приурочивало принятие в лоно католичес­кой церкви к тому же возрасту: первое причастие обставлялось возможно торжественнее. Тут учиты­валось влияние этого внешнего эффекта на соот­ветствующий возраст.

Затем бойскаутизм, учитывая впечатлительность и потому постоянное отвлечение внимания у моло­дежи, ввел в практику каждодневное чтение сооб­ща вслух «закона скаутов», которое имеет очень большое значение, вызывая известные ассоциации и, особенно, создавая у бойскаутов известное кол­лективное переживание (тот же прием опять-таки применяла старая сердцеведка — христиан­ская церковь всех толков).

Но самое важное, психологически имеющее колоссальное значение для подростка — это то, что вслед за провозглашением известного идеала сле­дуют вполне определенные, конкретные правила по­ведения, вытекающие из признания данного иде­ала. В этом связывании идеала и практического поведения — громадная сила, в этом сила бойска­утизма и разгадка его сравнительно быстрого роста.

Имеет значение и то, что от бойскаута при по­ступлении требуется известная подготовка, хотя крайне незначительная и элементарная. Это явля­ется как бы символом того, что принятие в бой­скауты надо заслужить. Подготовка к поступлению в организацию есть уже известное достижение, есть известное напряжение воли.

Мне кажется, что РКСМ следовало бы внести в свой устав, что в члены РКСМ могут быть приня­ты только те юноши и девушки, которые, скажем,

1)   докажут свое знакомство с целями РКСМ,

2)  знают содержание двух-трех определенных кни­жек, 3) принимали участие в «субботниках моло­дежи» в течение, скажем, 5 раз и т. д. Вступление следует обставлять тоже известной торжественно­стью. Принимать в РКСМ на торжественном засе­дании ячейки или комитета, начинающемся пением «Интернационала», на котором делается, скажем, общий отчет о деятельности союза и пр.

Ношение какого-либо знака, например, вышитых букв КСМ, имело бы также значение в том отно­шении, что ставило бы действия членов КСМ под общественный контроль. Юноша, носящий значок КСМ, будет знать, что, например, если он ругается площадной бранью, то всякий видит, что это делает член КСМ, что ответственность падает на союз: ес­ли он поможет кому справиться с работой или даст толковую, нужную справку, если в школе он люби­мец товарищей — всякий знает, что это член КСМ и его действия приносят союзу честь.

У нас очень часто склонны с презрением отно­ситься ко всему внешнему, также ко всякого рода значкам. И в этом презрении есть очень здоровое чувство, ненависть ко всякому лицемерию, ко вся­кой показной добродетели, добродетели ради выго­ды, ради земных благ. Английский cant (отсутствие искренности, лицемерие) не в русских нравах. Не в русских нравах и французское тщеславие. Во Фран­ции гладят по головке и хвалят 5-летнего маль­чика, получившего в детском саду блестящую звезду «за добродетель». У нас такой мальчик был бы задразнен товарищами и добродушно-ирониче­ски осмеян взрослыми. Добродетель в качестве вы­годного дела не в почете на Руси.

Но значок, даваемый в награду не за добродетель, не для ради честолюбия, а как символ принадлеж­ности к известной организации, в которую юноша или девушка вступили добровольно, нечто совер­шенно иное. Такой значок укрепляет связь между организацией и ее членами и усиливает ответствен­ность члена за свои поступки. У нас в России при царизме преследовались всякие организации, кроме Союза русского народа; тогда приходилось скры­вать свою принадлежность к партии, к организа­ции. У нас человек привык выступать и действо­вать гораздо больше как защитник известной идеи, чем как представитель известной организации. Это результат того, что при царизме чрезвычайно сла­бо была развита общественность. Между тем, что­бы можно было правильно организовать общественную жизнь, необходимо всячески развивать и куль­тивировать эту связь личности с организацией, это сознание ответственности за свои поступки как чле­на организации. Большевики всегда придавали значение этой связи между организацией и ее чле­нами. Вспомним II съезд Российской социал-демо­кратической рабочей партии. Там завязался спор по 1-му параграфу устава — кого следует считать членом партии. Мартов предлагал считать членом партии всякого, кто сочувствует основным идеям партии и оказывает ей содействие, хотя бы матери­альной помощью. Ленин говорил, что считать чле­ном партии надо только того, кто входит в одну из организаций партии. Входить в организацию — значит брать на себя ответственность как за все действия организации, так и нести ответственность за все свои действия, которые должны согласовы­ваться с принципами партии. Ленин оценивал впол­не правильно значение участия члена партии в ор­ганизации, связи между организацией и ее членами.

С тех пор РКП (называвшаяся раньше РСДРП) всячески старалась укрепить эту связь между чле­нами партии и партией, связь не только идейную, но и организационную. Член партии ответственен за свои действия. Член РКСМ тоже должен крепко и идейно и организационно быть связан с союзом: эта связь имеет громадное воспитывающее значе­ние. Путь к коммунизму — через организацию. Значок принадлежности к КСМ ставит деятель­ность члена под общественный контроль. Эта дея­тельность у всех на виду. Все то, что делает член КСМ, он делает не для вида, не напоказ, но он не нуждается в скрывании своих поступков, они долж­ны быть на виду. Это имеет важное общественно-воспитывающее значение.

Возвратимся к бойскаутизму.

Основатели бойскаутского движения понимали, что у бойскаутизма должны быть достаточно широ­кие цели, но они понимали также и то, что надо всячески воспитывать в бойскаутах привязанность к своей организации. Такая привязанность будет хронически расти, если организация будет много давать своим членам.

Что дает бойскаутизм подростку? Прежде всего он дает пищу для его активности, ставит ему ряд постепенно усложняющихся целей, которых он достигает самостоятельно. Это выставление кон­кретных, вполне определенных и ясных, достижи­мых при известном напряжении целей, делающих­ся все более трудными и более отдаленными, имеет громадное психологическое значение. Такой пре­красный организатор, как Ф. Тейлор, в своей книге «Административно-техническая организация про­мышленных предприятий» пишет (стр. 60): «Нет сомнений, что средний человек работает успешнее всего тогда, когда он сам или кто-либо другой на­значает ему определенный урок... Чем ниже умст­венные и физические способности человека, тем короче должен быть назначен урок. Ни одному школьному учителю не придет в голову предложить детям изучить данную книжку или данный пред­мет. На практике все задают каждый день опреде­ленный урок, от такой-то строки до такой-то стро­ки. Наилучших успехов можно достичь тогда, когда возможно определить еще и время, в которое урок может быть исполнен. Многие из нас, несмотря на свои годы, остаются в этом отношении взрос­лыми детьми и лучше всего работают тогда, ког­да им задан сравнительно непродолжительный урок».

И вот руководители бойскаутизма, выставив общую цель, ставят скаутам ряд частных целей, для них в силу их развития вполне достижимых. Инструктор как бы проводит мальчиков через ряд ступеней, причем для скаута должна быть ясна каждый раз связь частной поставленной ему цели с общей целью. Психологически это чрезвычайно важный момент. Возьмем правила для юков. Пра­вил этих достаточное количество, но они не выте­кают из главной общей цели и потому произвольны. Почему надо чистить зубы, мыть шею, слушаться руководителей, уважать чужой труд и т. д.? Все сие, не связанное воедино общей целью, произвольно и кажется юкам такой же прихотью со стороны инструктора, как школьные правила кажутся ему капризом учителя.

Скаутизм избегает этой ошибки. Что касается самодеятельности, то скаутизм правильно учиты­вает ее значение. Вот пример: каждый скаут дол­жен знать какую-нибудь специальность, обладать известным практическим навыком. В бойскаутской организации производятся экзамены на звание корзинщика, пчеловода, кузнеца, лодочника, труба­ча, плотника, повара, электротехника, переводчика, прачки, садовника и пр. Выдержавший экзамен получает соответствующий профессиональный зна­чок. Каждый скаут совершенно свободно выбирает себе специальность. Как он ее изучает? Вот что пишет по этому поводу Баден-Пауль***: «Укажу, как мальчишки получают у нас значки. Предполо­жим, дело идет о поварском значке. Дело инструк­тора состоит только в том, чтобы пробудить в маль­чике стремление получить значок. Мальчик затем узнает, что он должен уметь делать, чтобы получить значок. Ему надо найти повара или обратиться к матери или к кому-либо другому, чтобы получить нужные сведения о приготовлении блюд и таким образом подготовиться к своему поварскому экза­мену. Его не учат по какому-нибудь определенному методу, он предоставлен себе и сам должен найти те способы, которые дали бы ему практическое уме­ние стряпать. Инструктор ограничивается лишь тем, что изредка дает ему советы, как приняться за работу, если мальчик находится в очень затрудни­тельном положении.

Самостоятельная работа развивает характер. Мальчики предоставлены здесь самим себе, и у них является чувство ответственности за свой успех и развитие».

Затем крайне поднимает интерес бойскаутов к своей организации вводимый бойскаутизмом в практику элемент игры, свободного применения накопленных сил. Правда, это уже не ребяческая игра, игра для игры; маленькие дети не спрашива­ют, зачем надо играть в такую-то или другую игру, они играют, как птица поет. Подросток же хотя и стремится к игре, но нуждается в том, чтобы в игру был внесен элемент серьезности. Если ему говорят: такая-то игра развивает умение «видеть», наблю­дать, развивать способности, которые нужны раз­ведчику на войне,— этого достаточно: подросток отдается весь игре. Игры бойскаутов обычно пре­следуют развитие тех или иных физических спо­собностей; бег, плавание, борьба укрепляют физи­ческие силы, стрельба в цель развивает остроту зре­ния, меткость; лазание приучает к ловкости и т. п.

Особенно много игр посвящено развитию спо­собности «видеть». Существует, например, такой прием: на минуту показывается блюдо, полное раз­нообразных мелких предметов, затем оно закрыва­ется, и мальчик-наблюдатель должен описать на память все предметы, находившиеся на блюде. Ба­ден-Пауль дает такие указания инструкторам: «За­ставьте ваших мальчиков пройтись по улице, и пусть они заметят встречающиеся магазины раз­ного рода и постараются их запомнить в последовательном порядке. Пусть затем заметят по вывес­кам и запомнят имена владельцев. Пусть заметят и запомнят содержание магазинной витрины после двухминутного наблюдения. Пусть, наконец, заме­тят последовательно содержание нескольких мага­зинных витрин, употребив полминуты на каждую». Мальчики должны также замечать выдающиеся здания, могущие служить средством ориентировки, число переулков и поперечных улиц, название встречающихся улиц, подробности, касающиеся лошадей и проезжающих мимо экипажей, номера автомобилей, полисменов, но главным образом отличительные особенности встречных прохожих, их одежды, выражения лиц, походку и т. п.

«Сначала возьмите мальчиков с собой и покажи­те им, как все это надо делать; после этого пошлите их одних и по возвращении расспросите о резуль­татах их наблюдений».

«Возьмите с собой на прогулку патруль и учите мальчиков замечать отдаленные выдающиеся пред­меты, которые могут служить путеводными знака­ми, как, например, холмы, шпицы церквей и т. п., а также ближайшие предметы: оригинальные здания, деревья, скалы, ворота, боковые дорожки и тропин­ки, изгороди, хлеб на полях, разнообразные породы деревьев, птиц, животных, также своеобразный запах растений, животных, удобрений и пр.».

«Хорошо при этом предварительно разбросать на их дороге какие-нибудь мелкие предметы (пуго­вицы, спички и пр.), причем мальчики должны их подобрать и принести с собой. Это заставит их быть одинаково внимательными как к тому, что нахо­дится вблизи под ногами, так и к отдельным пред­метам».

«Скаут должен уметь замечать мелкие подроб­ности не только днем, но и ночью, пользуясь при этом главным образом слухом, изредка — осяза­нием и обонянием».

«В ночной тишине звуки несутся дальше, чем днем. Если приложить ухо к земле или к палке, воткнутой в землю, можно слышать стук лошади­ных копыт или глухой шум человеческих шагов на далекое расстояние. Другой способ состоит в том, чтобы одно лезвие открытого карманного ножа погрузить в землю, а другое взять между зубами, звуки слышатся тогда лучше. Человеческий голос даже при негромком разговоре слышится ночью на далеком расстоянии, и его трудно смешать с други­ми звуками».

Затем скауту необходимо также уметь наблю­дать за людьми.

«Путешествуя в поезде и трамвае, замечайте все мелочи, касающиеся ваших спутников,— пишет тот же Баден-Пауль.— Обратите внимание на их лица, одежду, манеру говорить и т. д. так, чтобы вы могли впоследствии описать довольно точно каж­дого из них. Попробуйте также на основании их внешнего вида и поведения определить, богаты они или бедны (что, вообще говоря, можно определить по обуви), чем они занимаются, счастливы ли они или больны и нуждаются в помощи».

Одна из обычных скаутских игр — это разыски­вание следов. Скауты учатся различать следы лю­дей, животных, птиц; определять их давность, ско­рость бега, направление проехавшего велосипеда или автомобиля и т. д.

«Скаут прежде всего должен уметь замечать «признаки». «Признаками» на языке скаутов назы­ваются все самые незначительные мелочи, как, например, отпечатки следов, сломанные ветки, при­мятая трава, крошки пищи, капли крови и т. п. — все, что может помочь скауту получить те сведения, которые он ищет».

Одно из самых важных условий, которое при этом необходимо иметь в виду как военному скауту или охотнику, так и скауту мирному, заключается в том, чтобы не позволить ничему укрыться от внимания. Скаут должен замечать все самые не­значительные мелочи и уметь сделать из них вывод.

«Важность наблюдательности и способности делать правильные выводы не подлежит сомнению. Дети обыкновенно обладают острой наблюдатель­ностью, но с годами эта способность постепенно исчезает, главным образом в силу отсутствия прак­тики».

«Наблюдательность требует постоянного упраж­нения, чтобы стать привычкой. Разыскивание сле­дов представляет интересный шаг в этом направле­нии. Вывод есть искусство понимания значения тех признаков, которые добыты наблюдением».

«Когда наблюдательность и умение делать выво­ды обращаются в привычку, тем самым делается крупный шаг в развитии характера».

«Ну какое нам дело до всех этих игр какой-то контрреволюционной организации?» — скажет не один член РКСМ.

А вот какое дело. Умение «видеть», умение на­блюдать имеет громадное значение во всех обла­стях жизни.

Какое значение имеет наблюдательность в воен­ном деле, об этом говорить не стоит, это всякий знает.

Возьмем другие области.

Умение наблюдать необходимо для всякого по­рядочного натуралиста, для врача.

Оно необходимо для художника.

Оно необходимо для художника слова.

Возьмем для примера переписку между двумя французскими писателями, имена которых имеют мировую известность,— Флобером и Мопассаном. Вот что писал Флобер своему молодому другу: «Чтобы описать какой-нибудь предмет, надо долго и внимательно всматриваться в него, до тех пор, пока не увидишь в нем того, чего еще никто не видел и не описывал. Чтобы описать пылающий костер или растущее среди равнины дерево, надо смотреть на этот костер или на это дерево, пока они не пере­станут для вас быть похожими на всякое другое дерево и на всякий другой костер. Когда вы прохо­дите мимо лавочника, сидящего около своей лавки, мимо консьержа, курящего трубку, мимо стоящих экипажей, дайте живой образ этого лавочника, это­го консьержа, опишите их позу, всю их внешность, все их внутреннее содержание так, чтобы никто не мог смешать их ни с каким другим лавочником или консьержем, очертите извозчичью лошадь одним словом так, чтобы она стала не похожа на полсотни других лошадей, проехавших до или после». Вели­кие писатели умели «смотреть».

Может быть, вы думаете, что не надо уметь «смотреть» рабочему? После войны в Германии и Америке быстро стала развиваться новая отрасль науки — «психотехника». Эта наука занимается исследованием вопроса, каких свойств — физиче­ских и психических — требует та или иная про­фессия. Такие-то свойства нужны для наборщика ручного, такие-то — для летчика, такие-то — для вагоновожатого, такие-то — для наборщика ма­шинного, такие-то — для слесаря, такие-то — для электротехника и т. д. и т. д. С другой стороны, пси­хотехника разрабатывает методы определения наличия тех или иных физических или психиче­ских свойств в человеке. Широкое практическое применение психотехника получила в области уче­ничества. Теперь очень большое число американ­ских и немецких заводов и фабрик принимает в ученики лишь юношей, обладающих необходимы­ми физическими и психическими способностями, ибо опыт показал, что только из таких учеников могут выйти хорошие, квалифицированные рабо­чие. Поэтому перед приемом в ученики желающим стать таковыми юношам производится своеобраз­ный экзамен: испытывают остроту их зрения, сте­пень развития мускульного чувства, сообразитель­ность, память на формы и т. п. Причем почти во всех отраслях производства от будущего квалифи­цированного рабочего требуется умение «видеть», наблюдать.

Из сказанного видно, какое громадное значение имеют игры бойскаутов, развивающие это умение «смотреть».

Возьмем еще другого типа скаутские игры.

«Однажды зимой,— рассказывает один лектор,— я был приглашен в маленькую деревушку на празд­ник, устроенный местными скаутами. Дело проис­ходило в одном из самых глухих провинциальных уголков, и, однако, мальчики по сметливости, сооб­разительности, интеллигентности не уступали луч­шим городским скаутам. В конце праздника я спро­сил инструктора: «Как вы добились этого?» — «Да,— отвечал он,— когда они явились ко мне в первый раз, они были так тупы, так непонятливы, как могут быть только деревенские дети. Я понял, что начинать с ними работу обычным способом было бы бесполезно, и я принялся упражнять их интеллект. Каждый вечер я посылал кого-нибудь из мальчиков на определенный пункт, приблизи­тельно в миле расстояния от нашего клуба, и вслед за ним другого скаута, который должен был повто­рить первому длинную фразу. Первый мальчик затем возвращался и повторял мне выслушанную фразу. Кажется, просто. Не правда ли? И, однако, сначала ни один мальчик не мог правильно передать фразу, а если ему это удавалось, то тогда переина­чивал ее. Но постепенно они научились это делать и в настоящее время могут запомнить любую фра­зу. Хотя бы в передаче участвовало полдюжины мальчиков, они принесут обратно сказанную фра­зу, не изменив ни одного слова. Вот простой способ для первоначальных упражнений интел­лекта».

Руководители скаутского движения умеют пре­красно использовать экскурсионный метод. Скау­тов водят, например, осматривать фабрики и заво­ды. Мальчики должны при этом делать заметки в своих записных книжках, также беглые наброски, а потом в клубах делать доклады о виденном, по памяти воспроизводить рисунки.

У скаутов очень широко развиты всякие «дискус­сионные кружки», где ведутся дебаты на всевозможные темы и где скауты научаются вести собра­ния и выступать.

Не меньше распространены и кружки совмест­ного чтения.

Таким образом, мы видим, что скаутские игры имеют целью физическое и умственное развитие скаутов и достигают в этом отношении очень мно­гого.

Правильно подходит бойскаутизм и к вопросу о производственной пропаганде. Мы упоминали уже о том, что скаут обязательно должен знать одну или несколько специальностей, хотя бы в их эле­ментарной форме. Упоминали уже об экскурсиях на фабрики и заводы. Надо отметить еще, что бой­скауты устраивают при своих клубах часто всякого рода профессиональные курсы. Наконец, бойскау­тизм учит бойскаутов свои знания не беречь про себя, а немедленно применять их не только в лагер­ной жизни, но и для налаживания жизни вообще. Проходит скаут по улице, видит разбитое стекло — свое умение вставлять стекла он сейчас использует для того, чтобы пойти предложить свои услуги по вставке стекла; видит скаут поломанный забор — сейчас же принимается за починку его, кому бы он ни принадлежал. И так во всем. Это настоящий «хозяйский» подход к налаживанию жизни, имею­щий громадное воспитательное значение.

Наконец, скаутизм обращает особое внимание на умение действовать организованно, сообща. Парады скаутов, их игры преследуют именно эту цель. Скауты учатся, например, как надо действо­вать при пожаре, как разделить между собой функ­ции, чтобы как можно скорее затушить его, и т. д. Привычка к коллективным действиям есть лучшее средство дисциплинирования. Недаром рабочие, привыкшие на заводе к коллективному труду, явля­ются самой дисциплинированной частью населе­ния.

После всего сказанного ясно, вероятно, почему мы советуем молодежи позаимствовать от скаутиз­ма его методы.

РКСМ, если он серьезно претендует на воспита­ние молодого поколения и имеет хоть малейшее представление о тех колоссальных задачах, кото­рые стоят перед этим поколением, а не занят ре­бячьим подражанием взрослым, должен как можно скорее внести эти методы в свою практику.

У нас в России, в малокультурной стране, в стра­не полудикой и в то же время вступившей на путь строительства коммунизма, воспитание молодежи имеет совершенно исключительное значение. В силу нашей некультурности тут особенно важно умение подходить к безграмотному или полугра­мотному, малоразвитому подростку, особенно важ­но знание его психологии, умение пробудить его интерес, захватить, увлечь его.

И потому внесение в практику РКСМ методов бойскаутизма особенно важно.

Нужно издать целый ряд выпусков «Библиотеки РКСМ», где бы подробнейшим образом было раз­работано, что должен делать каждый член РКСМ. Скажем, пункт 1-й положений, которые берется проводить в жизнь РКСМ, будет гласить: «Необхо­димо, чтобы все люди были здоровы, сильны и лов­ки». И вот должно быть подробно развито в особой книжке для комсомольцев, что им надо для этого делать: изучить строение и жизнь человеческого тела; знать основные гигиенические правила, при­менять их к себе, учить применять других, помогать им осуществлять их (например, «дни чистки»); уметь устроить вентилятор, сварить мыло, устро­ить походную постель, вывести тараканов, смазать сапоги и пр.; знать, как ухаживать за больными; знать, как делать перевязку; помочь в несчастных случаях и т. д. Знать, какая гимнастика укрепляет и развивает, учиться плавать, лазать, стрелять, бегать и т. д. Такая книжка должна давать вполне точные, конкретные указания, что должен сделать русский комсомолец.

Скажем, пункт второй говорит, что «необходимо много знать», и вот должна быть книжка, в которой говорится о том, что и для чего надо узнать, и ука­зывается, как эти знания можно приобрести. Эта книжка должна выяснить, какое значение имеет книжка, как ею пользоваться, научить, как пользо­ваться справочниками, картами и пр. Должна на­учить, как делать записи, писать отчеты, проверять свои знания, дать методы самообразования, ука­зать, как пользоваться библиотекой, передавать свои знания другим и т.  д.  Указать ряд обязательств, которые ложатся на каждого члена Союза молодежи. Например, выучить грамоте хоть одного безграмотного, читать группе безграмотных или малограмотных газету, научить пользоваться биб­лиотекой, помочь библиотекарю в его работе, при­вести двух новых постоянных читателей в библио­теку или читальню, организовать или кружок люби­телей чтения, или кружок молодых натуралис­тов, или кружок по изучению сельского хозяйства и т. д.

И так к каждому пункту. Такие практические руководства будут иметь большое значение. Надо привлечь к их писанию товарищей из Всеобуча, из Наркомздрава, Наркомпроса, литераторов, практи­ков, квалифицированных рабочих и пр.

Надо также каждой ячейке комсомольцев обсу­дить у себя этот вопрос, предварительно обязав двух-трех товарищей изучить этот вопрос. Затем выделить товарищей, которым будет поручено за­няться проведением в жизнь новых методов.

Вступив на этот путь, РКСМ сможет проделать большую культурную и воспитательную работу, во сто раз большую, чем та, которую он проделы­вает теперь.

 

Приложение

 

ПРАКТИЧЕСКИЕ НАВЫКИ И РУЧНОЙ ТРУД У СКАУТОВ

 

Чтобы дать понятие о том, в каком объеме изучаются маль­чиками различные формы труда, я приведу здесь перечень наибо­лее употребительных из них с указанием тех экзаменационных требований, удовлетворение ко­торых дает мальчику известное трудовое звание и вместе с тем право на профессиональный значок.

1.  Корзинщик. Значок — круглая плетенка. Нужно иметь общее знание сырых  материа­лов, употребляющихся в различ­ных отраслях корзиночного про­изводства; знать, откуда добы­вается этот сырой материал и каким образом приготовляется для работы. Кроме того, требу­ется сделать совершенно само­стоятельно какую-нибудь прак­тическую полезную вещь, напри­мер, корзину, трость или какое-нибудь   изделие   из   тростника или соломы.

2.  Пчеловод.   Значок — улей. Требуется практическое знаком­ство с ульями и уходом за ними, роением  и  общим  пчеловодст­вом, устройством и применением искусственных сотов и т. д.

3.  Кузнец.     Значок — нако­вальня.  Требуется  умение   со­гнуть вершковый железный прут и сковать вместе его согнутые половинки,    сделать    подкову, натянуть шину на колесо, подко­вать правильно лошадь. Кроме того, надо уметь обращаться с большим молотом и наковальней и знать способы закалки железа и стали.

4.  Лодочник.  Значок — скрещенные два весла. Требуется умение грести всевозможными способами, идти на шесте, управлять лодкой при помощи весел, пристать к судну или при­стани. Необходимо знание ком­паса и способов буксировки. Лодочник, кроме того, должен уметь различать типы судов по такелажу, вязать всевозможные узлы, уметь ошвартоваться, стростить концы и т. д.

5.  Плотник.   Значок — бурав. Скаут   должен   уметь   пилить, строгать, клеить, точить и при­водить в порядок плотничьи ин­струменты; должен сделать на­вес для лошадей, бревенча­тый замок, ящик, стол или стул.

6.  Письмоводитель. Значок— лист бумаги и гусиное перо. Эк­замен — по каллиграфии, гекто­графированию, писанию на пи­шущей  машинке  (или взамен последнего — по стенографии с минимумом 20 слов в минуту). Требуется также знание простой бухгалтерии и умение написать письмо на данную тему.

7.  Повар.  Значок — проти­вень.  Мальчик   должен   уметь развести огонь и сделать из кир­пичей приспособление для варки пищи;   приготовить  следующие блюда: омлет, рисовый пудинг, тушеную   говядину   по-ирланд­ски, вареные овощи или какое-нибудь другое блюдо по требова­нию экзаменатора; приготовить чай, кофе или какао; замесить тесто и испечь хлеб в печи; на­резать мясо и прислуживать за столом.

8.  Скотник.  Значок — коро­вья голова. Требуется приобре­тенное практикой умение уха­живать   за   молочным   скотом, доить, делать масло и сыр, сте­рилизовать молоко; нужно знать способы сохранения молочных продуктов и уметь обращаться с различными принадлежностя­ми молочного хозяйства.

9.  Электротехник. Значок — зигзагообразная молния. Скаут должен сделать простой элект­ромагнит,   починить  электриче­ские    провода,   знать   способы спасения и приведения в созна­ние  получивших электрический разряд,  обладать элементарны­ми знаниями о действии прос­тых   батарей   и   об   устройстве электрических   звонков  и теле­фонов.

10.  Земледелец. Значок — серп.  Требуется  приобретенное практикой умение пахать, сеять, боронить, жать, косить, сушить сено, складывать копны, садить корнеплоды,   делать   раститель­ные загородки и барьеры, устро­ить   дренаж;   требуется   также знакомство    с    сельскохозяйст­венными машинами, с порядком и ходом сельских работ, с ухо­дом    за    коровами,    лошадьми, овцами и свиньями.

11.  Друг  животных.  Зна­чок — подкова. Требуется   об­щее    знакомство    с    анатомией домашних животных и с элемен­тами ветеринарии; нужно знать симптомы   и   способы   лечения ран, переломов, вывихов, растя­жений     сухожилий,     крайнего истощения,    удушья,    хромоты, колик; иметь понятие о ковке.

12.  Садовник. Значок — цве­ток.  Мальчик должен   вскопать площадь не менее 12 квадратных футов,   посадить   и    вырастить шесть родов овощей или цветов из семян или отростков; нужно знать названия садовых расте­ний и иметь понятие о подрез­ке, прививке  и  удобрении.

13.  Мастер на все руки. Зна­чок — молоток и паяльная тру­ба. Требуется умение выкрасить дверь или ванну;  выбелить по­толок; починить газовую трубу, водопроводный   кран,   оконную раму,  оконные   и   дверные   за­движки; переменить газовый колпачок, электрическую лам­почку; повесить картины и зана­вески; починить жалюзи; укре­пить перекладину шторы  и портьеры; кроме того, надо уметь стлать ковры, чинить сто­ловое белье и мебельные чехлы; делать небольшие починки мебе­ли и посуды и точить ножи.

14.  Наездник. Значок — шпо­ра. Мальчик    должен    уметы ездить  верхом   всевозможными аллюрами,   перескочить барьер средней высоты; правильно осед­лать и взнуздать лошадь; запря­гать и править лошадьми в оди­ночку; кормить, поить и чистить лошадей; определять причину хромоты лошади и применить соответствующее лечение.

15.  Переводчик. Значок — две руки, соединенные в друже­ском  пожатии. Требуется уме­ние на каком-нибудь иностран­ном    языке    вести    несложный разговор,    написать   небольшое письмо на тему, данную экзаме­натором, прочитать и перевести отрывок из книги или газеты.

16.  Прачка. Значок — утюг. Нужно уметь стирать, катать и гладить белье, а также бумаж­ную и фланелевую одежду, на­крахмалить и выгладить сороч­ку.

17.  Работник  по  коже.   Зна­чок — шило.   Мальчик   должен уметь:   поставить   подметки    и каблуки    к    сапогам,    обтянуть рантом   или   на   гвоздях,   почи­нить башмаки или туфли, обтя­нуть    кожей    седло,    починить стремянные ремни и т. д.; дол­жен знать разные части упряж­ки и иметь понятие о дублении кожи.

18.  Каменщик. Значок — ло­патка каменщика. Мальчик дол­жен  сложить по  крайней мере четыре ряда кирпичной стены, угол, часть фундамента; должен приготовить цемент и знать упо­требление ватерпаса и треуголь­ника.

19.  Рудокоп. Значок — скре­щенные кирка и лопата. Требу­ется  общее  знание  какой-нибудь отрасли горного дела (разработка  каменного угля, железной руды или каких-ни­будь материалов); требуется, чтобы  мальчик  проработал    в копях не менее шести месяцев и был знаком как с опасностями, связанными  с   рудокопным  де­лом, так и со способами предо­хранить себя от них.

20.  Натуралист. Значок — цветочный    венчик.    Требуется составить коллекцию из листьев 30  различных деревьев или  из 60 видов диких цветов, папорот­ников  или  трав,   высушить  их, наклеить в гербарий и обозна­чить   названия.   Или   требуется сделать  красками   20  рисунков цветов, папоротников и трав или 12 набросков из жизни живот­ных  и   птиц  и   рассказать  при этом о своих наблюдениях. Или требуется уметь назвать 90 раз­личных видов животных, насе­комых, пресмыкающихся или птиц в музее, или зоологическом саду, или по раскрашенным ри­сункам и сообщить сведения о жизни, привычках, приметах и внешнем виде 20 из них.

21.  Фотограф. Значок — ка­мера-обскура    на    треножнике. Мальчик должен  знать теорию и  применение линз, устройство фотографической камеры и про­цесс проявления негативов; дол­жен  также   снять,   проявить   и напечатать 12 фотографических карточек.

22.  Рулевой.   Значок — руле­вое   колесо.  Мальчик должен уметь управлять парусной лод­кой, поставить,  укоротить, убрать паруса; взять рифы; быть хорошо знакомым с адмирал­тейской  картой ближайшего порта и побережья около него; знать поплавки, бакены, вехи и другие путеводные знаки в гава­ни; знать правила морской нави­гации: огни судов разных типов, сигналы   опасности   и   штормо­вые, коммерческий кодекс  сиг­налов; уметь определить  поло­жение судна по сигналу. Кроме того, требуется, чтобы мальчик, по крайней мере в течение шести месяцев, вел корабельный жур­нал, отмечая состояние погоды, ветер,   показания   барометра   и термометра.

23.  Пионер. Значок — кирка и топор. Скаут должен обнару­жить большой навык в следую­щем:   срубить  девятивершковое дерево быстро и чисто; завязать восемь различных узлов в тем­ноте или с завязанными глаза­ми;   прочно  связать два  бруса вместе; сделать   модель   моста или лебедки; соорудить полевую кухню; построить хижину любо­го типа для трех  человек.

24.  Печатник. Значок — про­катный валик. Мальчик должен знать названия  различных   пе­чатных    шрифтов   и   форматов бумаги; сделать набор от руки или машиной; уметь обращаться с печатными машинами разных типов;   напечатать афишу, на­бранную  вполне самостоятель­но.

25.  Рыбак. Значок — рыба. Скаут должен быть знаком прак­тически   с   разными   методами рыбной ловли при помощи пере­метов, сетей и удочки; требуется трехмесячная  практика  в  рыбной ловле и  знание  коммерче­ского кодекса сигналов.

26.  Портной. Значок — нож­ницы. Мальчик  должен сшить на руках или на машине скаут­скую рубаху и брюки для самого себя.

27.  Телеграфист.  Значок — телеграфный   столб. Требуется знание  элементарной теории электрического тока и  знаком­ство с  основными  принципами беспроволочного телеграфа, умение послать и принять депе­шу по системе Морзе со скоро­стью 30 букв в минуту, знание конструкции телеграфных аппа­ратов и умение произвести в них несложные починки.

28.  Текстильный  работник. Значок — ткацкий челнок. Тре­буется знание названий и каче­ства   сырых   материалов,   упо­требляемых   на   прядильных   и ткацких фабриках, их культуры и рынков, откуда эти материалы приобретаются; названий  и ка­честв   фабрикатов,   выделывае­мых из сырых материалов. Кро­ме того, мальчик должен  опи­сать процессы выделки фабри­катов   из   сырого   материала   и быть основательно знакомым по крайней  мере  с одной  какой-нибудь отраслью текстильной индустрии.

Приведенный выше перечень различных отраслей труда, кото­рым желающие скауты могут обучаться, далеко не полон. Строго говоря, скаутская про­грамма обнимает почти все фор­мы труда, возможного в практи­ческой жизни, хотя, конечно, ни в одной местности нельзя найти средств обучения всем этим формам без исключения. Выбор из этого обширного списка тру­довых профессий определяется чаще всего местными условия­ми и потребностями трудового рынка. Так, в приморских мест­ностях наибольшее внимание уделяется рыболовству и бере­говой службе, в Шеффилде — слесарному и кузнечному ремес­лам и т. д. Но, кроме подготовки к таким отраслям труда, кото­рые могут оказаться полезными в будущей деятельности скаута, существует еще ряд практиче­ских навыков, применяющихся главным образом в самой систе­ме «скаутинг».

Повсюду им уделяется осо­бенное внимание, и мальчики, получившие  соответствующие значки, обязаны подвергаться экзамену ежегодно, чтобы дока­зать, что эти навыки ими не утрачены. Сюда относятся раз­личные отрасли знаний и уме­ний.

1.  Санитарное дело, уход  за ранеными  и больными. Зна­чок — красный  крест.  Скаут должен знать: а) способы под­нимания и переноски раненых; б) местонахождение главных артерий; в) способы первой по­мощи в случаях удушья, ожога, отравления, засорения глаз, вы­виха и ушиба; г) общие правила гигиены,  причем  требуется ясное, мотивированное  пред­ставление о вреде курения, поло­вого невоздержания, плохой вентиляции и нечистоты. Маль­чик должен также уметь: д) вытащить с помощью веревки по­терявшего сознание человека из комнаты,   наполненной   дымом; е) соорудить   импровизирован­ные носилки; ж) бросить спаса­тельную веревку; э)  остановить наружное или внутреннее крово­излияние из вены или артерии; и) поставить диагноз при пере­ломе кости, соорудить лубки и наложить их на место перелома; к)  применить  метод Шефера искусственного   восстановления дыхания.

2.  Велосипедная    езда.  Зна­чок — велосипедное   колесо. Мальчик должен подписать удо­стоверение, что он является соб­ственником  велосипеда,  вполне годного для езды, и что он всегда готов   по   первому   требованию предоставить себя и свой вело­сипед для несения королевской службы,    если    обстоятельства этого потребуют. Мальчик дол­жен   уметь   хорошо   ездить   на велосипеде, обращаться с ним и производить   нужные   починки. Кроме  того,  он   должен  уметь разбираться в карте и повторить правильно словесное поручение.

3.  Пожарная  служба.  Зна­чок — язык   пламени.   Мальчик должен   доказать   свое   умение обращаться  со  всевозможными приспособлениями     пожарного дела     (рукавами,    лестницами, спасательными веревками, про­стынями и т. д.); должен уметь лазить,  поднимать  потерявших сознание,   передавать   ведра   с водой; должен знать также,  как дать сигнал тревоги обитателям дома, как войти в горящее зда­ние и работать в дыму, как остановить распространение огня, как спасать животных и имуще­ство, как соорудить спасатель­ную веревку и спасательную простыню для прыганья, как образовать живую «стенку», что­бы сдерживать толпу любопыт­ных и т. д.

4.  Стрельба.  Значок — два скрещенных   ружья.  Требуется при прицельной стрельбе полу­чить 60 баллов  из  возможных 100 по такому расчету: центр — 5 баллов, внутренний круг — 4, второй круг — 3 и наружный — 2; условия; двадцать выстрелов (в  любом  положении)  ми­шень — установленного в коро­левской артиллерии образца для дистанции в  100 или 200 ярдов или же уменьшенного типа для мелкокалиберных  карабинов при дистанции в 15 или 25 ярдов. Требуется также умение опре­делять на глаз расстояние в не­знакомой местности (пять проб для  дистанции  не  свыше  300 ярдов и пять проб для дистанции в  300—600    ярдов).   Средняя ошибка десяти проб не должна превышать 25 процентов.

5.  Знание окрестностей. Зна­чок — указующая   рука.   Маль­чик должен знать каждый пере­улок, каждую тропинку на рас­стоянии по крайней мере двух­мильного радиуса вокруг мест­ной скаутской главной квартиры и быть знакомым с окрестностя­ми на пять миль расстояния во­круг главной квартиры настоль­ко, чтобы быть в состоянии  в случае  необходимости служить проводником   для   прохожих   в любое время дня и ночи; должен знать направление, в каком ле­жат важнейшие соседние города в окружности на 25 миль рас­стояния, и уметь дать прохожим ясные и точные указания,  как до них добраться; в провинции на две мили расстояния должен знать названия различных ферм и количество акров земли, при­надлежащей  владельцам  этих ферм; в городе на полмили кру­гом должен знать все хлебные магазины, пекарни, мясные лав­ки и т. п.; в городе и провинции одинаково   должен  знать,  где находятся полицейские участки, госпитали, телеграфные и теле­фонные  станции,  амбулатории, пожарные депо, пожарные кра­ны, кузницы, мастерские и заво­ды; мальчик должен быть также несколько   знаком  с  историей местности и старых зданий, как, например, церквей, замков и т. п. топографические данные долж­ны быть занесены скаутом на карту большого масштаба и пре­доставлены для справок в распо­ряжение местной главной квар­тиры.

6. Сигнализация. Значок — два скрещенных флага. Мальчик должен уметь послать и принять известие при помощи сигнали­зации по семафорной системе или системе Морзе, причем минимум скорости определяется в 24 буквы в минуту для системы Морзе и в 36 букв для семафор­ной системы. Он должен также знать звуковую сигнализацию и сигнализацию при помощи дыма и вспышек огня. Требует­ся также умение сигнализиро­вать при помощи скаутского по­соха.

Все перечисленные навыки усваиваются мальчиками самы­ми разнообразными путями, но всегда практически. Очень часто мальчик сам находит нужные для него средства обучения той или другой интересующей его отрасли профессионального тру­да, обращаясь с этой целью не­редко к знакомым и даже незна­комым мастерам данной про­фессии. Иногда, запасшись нуж­ными инструментами, дети самостоятельно пытаются до­стигнуть известных успехов, не­обходимых для того, чтобы вы­держать нужный экзамен и по­лучить заветный значок. В этих случаях роль местных главных квартир сводится только к поощ­рению такого рода деятельности, к производству испытаний и выдаче значков. Но очень часто местные скаутские организации приходят на помощь детям и устраивают при скаутских клу­бах своего рода трудовые курсы, чаще всего в форме вечерних классов, особенно по таким от­раслям труда, которые благода­ря своей сложности требуют умелого руководства и извест­ной теоретической подготовки. С этой целью приглашаются опытные местные мастера и све­дущие  работники,  которые — надо отдать им справедли­вость — несут этот труд часто безвозмездно, уделяя для этого свои свободные часы, просто из любви к делу и под влиянием сознания важности такого рода деятельности для будущности родной страны.

Приведем здесь небольшой очерк таких вечерних курсов для бойскаутов в Манчестере при муниципальной школе Блэклей, на которых я останавли­ваю свой выбор, с одной сторо­ны, потому, что они кажутся мне типичными в своем роде, с другой стороны, потому, что основные принципы и общая история организации этих кур­сов известны мне из лекции их руководителя и основателя Бэн Уайльда, прочитанной в Бир­мингеме на собрании инструк­торов скаутского движения.

«Когда мне пришлось взяться за составление проспекта для скаутских вечерних классов,— говорит Уайльд,— я попытался встать на точку зрения мальчи­ка-подростка. Что ему надо? Чего он хочет? Прежде всего в работе должно быть нечто такое, что отвечало бы его запросам и было бы ему близко и понятно, что могло бы до некоторой сте­пени служить для него развле­чением после утомительной дневной работы в магазине, на фабрике или в мастерской. Он должен затем иметь тот или дру­гой исход для своей энергии. Он хочет деятельности. От природы в нем заложен импульс к дейст­вию. Он — борец, деятель, ис­следователь. Мы можем, конеч­но, сделать невозможным для мальчика проявление всех этих качеств, обратить его в автомат и подавить его личность, его индивидуальность. Но мы можем также направить эту кипучую энергию по правильно­му руслу, где мальчик найдет нечто пригодное для осущест­вления своих идеалов и где его «я», развиваясь и укрепляясь, пойдет по самоотверженному пути служения ближним, и та­ким образом облагородится и углубится его понимание жизни.

В мальчике, затем, есть потреб­ность делать то, что может иметь для него практическую пользу.

Наша задача, таким образом, состояла в том, чтобы организо­вать вечерние классы таким образом, чтобы занятия в них отвечали запросам мальчика и оказали ему практическим пу­тем пользу в осуществлении его идеалов.

Только в этом направлении и лежит разрешение проблем, если мы хотим привлечь детей к вечерним классам при их доб­ровольном согласии. Мальчики так же, как и взрослые, не лю­бят, чтобы их тащили на букси­ре.

Вставали и другие задачи. Дело в том, что мальчики, окан­чивая школу, часто воображают, что их образование вполне за­кончено, и, только вступив в жизнь, они убеждаются, что, строго говоря, они не знают ровно ничего, что помогло бы им пробить дорогу в жизни. Многие принимаются за уличные заня­тия и проводят свой досуг в том, что слоняются по улицам (или наводняют ипподром и кинема­тографы). В возрасте от 17 до 18 лет некоторые из них пытаются наверстать упущенное вре­мя и поступают в городские вечерние классы. Другие, не делая никаких усилий, просто отдаются течению обстоя­тельств и увеличивают собой ряды неумелых рабочих и без­работных.

Мы хотим, чтобы со скаутами дело обстояло иначе. Мальчик-скаут еще до окончания школы поступает на наши вечерние курсы и в избранной им отрасли труда добивается известных успехов настолько, что приобре­тает право на значок. Он приоб­ретает привычку пользоваться своим досугом разумно, и не только для себя, но так, чтобы иметь возможность быть полез­ным для других. В процессе работы он может затем раз­вить скрытые в нем способно­сти».

Манчестерские вечерние клас­сы для скаутов помещаются в здании муниципальной школы Блэклей, предоставленной для этой цели скаутской организа­ции Манчестерским воспита­тельным комитетом. Занятия проходят три раза в неделю.

Понедельник: топографский и землемерный классы — с  7  до 8  час; амбулаторный — с 8 до 9 час; плотничий — с 7 до 9 час; пожарный — с 8 до 9 час.

Вторник: плавание (в бассей­не городских бань) — с 6 час. 30 мин. до 8 час. 30 мин.; стено­графии — с 7 до 8, с 8 до 9 час; «Мастер на все руки» и пионер­ный класс — с 7 до 9 час.

Четверг: спасание утопающих (в бассейне городских бань) — с 6 час. 45 мин. до 7 час. 45 мин.; плотничий класс — с 7 до 9 час; работа по коже и сапожное про­изводство — с 7 до 9 час; класс письмоводителей — с 7 до 9 час.

Хотя посещение классов является совершенно добро­вольным, но тем не менее при­нимаются некоторые меры, что­бы мальчики, раз записавшиеся на тот или другой предмет, по­сещали занятия регулярно. С этой целью ведется регистрация отсутствующих, и наиболее рев­ностные из мальчиков назнача­ются так называемыми «помощ­никами-руководителями», кото­рые ведут эту регистрацию. По­печению каждого руководителя вверяются 4—6 мальчиков, за аккуратностью посещения кото­рых он обязан следить. В случае отсутствия кого-нибудь из вве­ренных его попечению руково­дитель навещает отсутствующе­го, чтобы узнать причину неяв­ки. Если причина окажется совершенно неуважительной, руководитель имеет право сде­лать ему выговор. Мера эта ока­зывается вполне достаточной по отношению к тем мальчикам, которые при наилучших жела­ниях не отличаются постоянст­вом характера и склонны иногда уступить слабости настроения. С другой стороны, эти товари­щеские упреки делаются всегда на почве сознанной ответствен­ности  каждого  мальчика за успех всего класса. При посред­стве руководителей это чувство общей ответственности внуша­ется таким образом всем участ­никам класса.

В конце каждого полугодия производятся экзамены для же­лающих получить значок той или другой профессии. Успешно выдержавшим экзамен, кроме значков, выдаются также свиде­тельства от Манчестерского вос­питательного комитета.

Как мы видим из расписания вечерних классов, при школе Блэклей существуют классы: амбулаторный, топографский, плотничий, пионерный, «Мастер на все руки», сапожный, плава­ния, спасения утопающих и класс письмоводителей. Занятия в классах ведутся с таким расче­том, чтобы дать мальчику сведе­ния по избранной им специаль­ности в большем размере, чем это требуется для экзамена на значок.

В топографском классе, на­пример, мальчики должны знать всевозможные колесные дороги от школы, расстояние до различ­ных городов и местечек, лежа­щих на этих дорогах, время, не­обходимое для путешествия в эти города, и стоимость поездки. Манчестер — железнодорож­ный центр. Поэтому скаут дол­жен знать расположение желез­нодорожных вокзалов, пасса­жирских и товарных, и их рас­стояние от главнейших пунктов города.

Он должен также подробно знать Ланкширскую и Йоркшир­скую железнодорожные линии, их передаточные пункты в Ир­ландию и на континент и быть знакомым в основных чертах с линиями: Лондонской и Северо-Западной, Большой Централь­ной, Чеширской, Великой Север­ной и Северо-Восточной,— при­чем сюда включается знание крупных городов, расположен­ных на этих линиях, и характера местности, по которой они про­легают, то есть природы этой местности, ее индустрии и зем­леделия. Мальчик должен уметь сделать набросок каждой линии и отметить на нем положение важнейших городов. Манчестер, кроме того,— порт. Поэтому скаутские классы пытаются вы­яснить для мальчика значение Манчестерского канала для го­рода, причем сообщаются сведе­ния о его географическом поло­жении, доках, индустрии и экс­плуатации природных богатств, развившейся благодаря каналу, о пароходстве и торговле, ввозе и вывозе и т. д.

Все это разучивается мальчи­ками не только путем устных бесед с учителями, но также при помощи игр особого рода и на­глядных пособий, то есть карт, диаграмм и диапозитивов вол­шебного фонаря. В связи с классными занятиями идут так­же практические работы вне класса в целях личного озна­комления мальчиков с окрестно­стями и с приемами топографи­ческого изучения местности. Обыкновенно по субботам, в хорошую погоду, мальчики отправляются со своим инструкто­ром в окрестности Манчестера для производства землемерных съемок. Данные измерения и легкие наброски контуров мест­ности заносятся в записные книжки, и на основании этого материала в понедельник вече­ром в классе составляется карта изученной местности. По отзы­вам руководителей, к работе такого рода дети относятся с энтузиазмом и делают по собст­венному побуждению гораздо больше того, что от них требует­ся.

Работы в плотничьем классе ставят своей задачей произво­дить предметы действительно практической пользы, чем по­становка этих классов сущест­венно отличается от уроков сто­лярного и плотничьего мастер­ства при городских начальных школах, где очень часто про­грамма работы имеет главной целью заставить учеников про­изводить сложные упражнения с инструментами и таким обра­зом научиться владеть ими, при­чем практическая пригодность сделанных вещей в расчет не принимается. Нечего и говорить, что сознание полезности произ­водимой работы, может быть, и грубоватой на первых порах, является для детей очень силь­ным побуждением к работе, повышающим их интерес, и представляет несомненное пре­имущество в постановке дела в скаутских классах. Для работы употребляется самый грубый материал: сучья, древесные пни, стволы деревьев — все, что по­лучается в результате очистки городского парка; причем этот материал предоставляется скау­там парковым комитетом без­возмездно. Для работы употре­бляются самые простые инстру­менты: нож, молоток, топор и пила, то есть то, что может най­тись почти в каждом хозяйстве. Делается это с определенной целью — научить мальчика про­изводить различные починки предметов домашнего хозяйства даже в том случае, если в его распоряжении не имеется пол­ного набора специальных инст­рументов.

В сапожном классе мальчики учатся чинить собственную обувь, накладывать подметки, наставлять каблуки, строчить кожаные ремни, сучить дратву и т. д. Ученики этого класса про­изводят всевозможную починку обуви, сбруи, седел, кожаной обивки мебели и т. д. вполне самостоятельно,  и если в  их работе, быть может, замечается недостаток элегантности, то ей ни в коем случае нельзя отказать в прочности, что для бедного хозяйства является, несомнен­но, более важным.

В класс «Мастер на все руки», где изучаются самые разнооб­разные работы, полезные в домашнем обиходе, начиная с оклейки стен обоями и кончая починкой газового колпачка, часто являются местные масте­ра и ремесленники и демонстри­руют практические приемы сво­их профессий. Местный маляр посвятил однажды целый вечер, чтобы показать скаутам, как надо красить двери и белить потолки. Местный паяльщик показал, как чинятся газопро­водные трубы. Местный кузнец открыл для детей свою кузницу и т. д. и т. д.».

«Изумительно видеть ту го­товность,— говорит Бен Уайльд,— с которой каждый спешит прийти нам на помощь. Нас ободряет та поддержка, которую мы находим и в комите­те городских бань, и у суперин­тенданта пожарного депо, и у воспитательного комитета, и у местных торговцев и мастеров. Когда я говорю им, что скауты тратят свой досуг не только для себя, но и для того, чтобы на­учиться быть полезными для других, все мои просьбы удо­влетворяются   немедленно».

Пробуждение в молодежи стремления к приобретению практических знаний у нас в России имеет исключительное значение. Мы много говорим о профессиональном образовании, о производственной пропаганде, об организации труда. Бойскаут­ский подход к приобретению практических знаний является одним из очень действенных видов производственной про­паганды.

При нашей отсталости, пер­вобытном состоянии профессио­нального образования самодея­тельность, активность молодежи в деле приобретения профессио­нальных знаний чрезвычайно важна.

Надо только вовлечь в эту работу и профсоюзы, заинтере­совав их этим делом. Кто же может лучше всего помочь мо­лодому поколению приобрести необходимые ему знания, как не рабочие, не профсоюзы?

В буржуазной Англии рабочие содействуют, не беря за то ни­какой платы, профессиональной подготовке скаутов. Неужто у нас, в Советской России, не образуется из среды рабочих групп содействия профессио­нальному образованию членов РКСМ этого авангарда молоде­жи? 

1922 г.

 

––––––––––––––––––––––––––––-

* Молодежи прямо от станка,  прямо от сохи было ничтожное количество.

** Бойскаутское движение возникло первоначально в Англии в 1907 г. Прим. Н. К. Крупской.

***Так у Н. К. Крупской.

 

 

Вверх

 

Hosted by uCoz