Главная страница сайта dedovkgu.narod.ru
Страница
специальности «Журналистика»
УСТАЛ ОТ
ЖИЗНИ? НАЧНИ ДРУГУЮ!
Интервью С. Марковой с Тетьяной Веденеевой
Печатается
по: http://www.passion.ru/
«Устал от этой жизни – начни другую», - говорит Татьяна Веденеева. После того, как одна
из самых любимых телеведущих оказалась невостребованной на советском ТВ, она
«зажгла» новую звезду в бизнесе и стала королевой ткемали. Как директора
преуспевающей фирмы по производству соусов, ее пригласили в программу о
кулинарии. Такая гостья, да еще телевизионный профессионал, которых сегодня по
пальцам можно пересчитать, не осталась незамеченной руководством канала
«Домашний». Ее попросили вернуться в эфир. Так для Веденеевой начался новый
виток ее телевизионной истории.
– Татьяна, были ли у вас сомнения – «стоит - не стоит» возвращаться, ведь
к этому времени вы уже занимались другим успешным делом?
– Для меня вопрос так не стоял. Я не
чувствую себя человеком, который вернулся на телевидение. Возможно, по
истечении срока контракта я по каким-то причинам захочу уйти, а возможно,
что-то не устроит руководство канала. Мне сейчас это интересно. Это же не
советское время, когда пришел на телевидение, и это на всю жизнь.
– Наверное, как директор фирмы, вы уже привыкли совсем к другому стилю
общения. Помните свои ощущения, когда после долгого перерыва вы вновь вдохнули
воздух телевизионной студии?
– Было страшно немного. Прямой эфир
– совсем не одно и то же, что программа в записи. Записные программы для меня
не проблема, там всегда знаешь, что можно что-то переговорить, смонтировать. А
живой эфир - это очень волнительно, нервозно, появляется ощущение
опустошенности, но в тоже время очень светлое, как будто только что родила
ребенка.
Оператор говорит: «Мотор!», стоишь
перед камерой и понимаешь, что сейчас на тебя смотрят миллионы
и ты не имеешь права на ошибку. И уже в процессе работы приходится
ориентироваться, а ведь может и техника выйти из строя, что-то сломаться, гость
заболеет и не придет в студию.
– Как вам работается на «Домашнем»? Удается ли без особых потерь
совмещать «физику и лирику» - бизнес и телеэфир?
– Мне предложили очень лояльный
контракт. Работа на телевидении один день в неделю – это то, что мне сейчас
очень подходит. Потом, на канале удивительная атмосфера. С внутренней жизнью
«Домашнего» я познакомилась в его день рождения, когда каналу исполнился один
год. Было очень приятно видеть в шикарном ресторане всех - от высшего
руководства до водителей. Это говорит о том, что здесь как-то по-особому
относятся к сотрудникам, считая абсолютно всех значимыми единицами.
Очень приятно, что у «Домашнего»
есть свое лицо и его смотрят и женщины, и дети, и мужчины. Видимо, люди устали
от однообразия и клонирования. А здесь, на мой взгляд, все полезное и со знаком
плюс, ничто не раздражает. Канал в духе телевидения прошлых лет.
– Вам устраивали какой-нибудь просмотр или сразу выпустили в прямой эфир?
– Все началось с того, что меня
попросили рассказать о моих соусах в программе Миши Полицеймако «Кулинарный
техникум». Я все рассказала и показала. После того как вышла программа, меня
пригласили на канал и предложили работу.
– Друзья никогда не шутили, что аббревиатуру ТВ можно расшифровать и как
«телевидение», и как «Татьяна Веденеева»?
– Я сама обратила на это внимание,
когда только пришла работать на телевидение. В советское время была такая
заставка – телебашня, а вокруг нее крутятся буковки «Т» и «В». Я вдруг
заметила, что это мои инициалы.
– А соусы тоже названы в вашу честь - на бутылочке стоит буква «В»?
– Да, «В» в русском варианте это
фамилия Веденеева, а в английском - Бегалова, моя
фамилия по паспорту.
– Татьяна, давайте немного вспомним вашу прошлую телевизионную жизнь. Вы
можете рассказать, как вам работалось в дикторском отделе до смены эпох на телевидении?
Какие требования предъявляли тогда к дикторам? Касалось ли это одежды, прически
и макияжа?
– Конечно! В дикторском отделе было
три парикмахера, и всех причесывали примерно одинаково. Когда пришли мы с Таней
Ромашиной, как и любой строптивый молодой человек,
пытались противостоять толпе. Мы хотели быть сами собой, ненавидели огромные
одинаковые прически на голове, приклеенные ресницы. Таня работала с косой, а я
под мальчика подстриглась. Почти отказались от косметики.
Каждая красилась, как умела. Я,
например, с детства плохо вижу. Подношу зеркало близко к глазам и крашу их, мне
кажется – перебор. Прихожу на работу - надо мной смеются: «Ты что, за дружбу с
китайским народом? Все время красишься, будто у тебя нет глаз». Краситься с тех
пор я так и не научилась. Но теперь есть гримеры, и они очень выручают.
Требования к одежде советских
дикторов были такие: все скромно, никаких вырезов, никаких украшений, никаких
широких плеч.
Я помню, когда первый раз приезжал в
Москву Пьер Карден, мне было поручено вести его шоу.
Я была в шикарном платье от тогда еще мало известного российского модельера
Валентина Юдашкина. Карден
мне подарил два своих костюма. Они были очень модные по тем временам - узенькая
юбочка, скромный пиджак, только плечи были широкие. Я надела этот костюм в
эфир, а после программы меня на ковер: «Что это вы себе позволяете!? Мы же
идеологическая организация и не должны следовать моде». Я начала спорить, что
раз мы идеологическая организация, то идти надо вперед и быть прожектором, в
том числе и в моде!
Меня всегда считали человеком,
который неподвластен влиянию, но который всегда знает, как надо. Конечно, я
никогда не буду делать ничего во вред ни своему каналу, ни телевидению, ни
государству. Но это не значит, что я буду тупо следовать чьему-то мнению и уж
тем более, не стану серой мышкой. Свое мнение у меня было всегда, и я старалась
ему следовать. Меня причесывал парикмахер, а я потом брала расческу и все
переделывала по-своему.
– Очень мало сейчас вспоминают о том драматическом моменте в жизни
телевидения, когда в один день расформировали дикторский отдел. Вам что-нибудь
известно, как сложилась судьба других дикторов, как они отнеслись к известию об
увольнении?
– К тому времени я уже не числилась
в дикторском штате. Кто-то из моих бывших коллег ушел в другую профессию,
кто-то до сих пор ведет вечера, презентации, концерты.
Я провела так много разных программ
- от шоу до детских передач, что уже не знала, куда расти. В советское время
нельзя было импровизировать. Ты не мог сказать ни одного лишнего слова. Свое
отношение можно было проявлять лишь в том, как ты эти слова произносишь, с
какой интонацией. И это же тебя отличало от других. Каждый из дикторов, который
владел этим мастерством, становился индивидуальностью. Ведь фразу: «Хотите ли
вы чаю?», можно произнести и как смертный приговор, и как признание в любви.
Мне всегда было интересно пробовать
что-то новое. Я сама попросилась в редакцию отдела информации, в программу
«Утро». Мои коллеги думали, что это глупо и лучше красоваться в вечернем эфире
в красивых нарядах, когда тебя смотрит большая аудитория.
Я же стала осваивать профессию журналиста.
– Многие в курсе, в каких программах Вы работали и какие проекты ведете
сейчас, но не все знают, как Вы пришли на телевидение?
– Через просмотр, который сейчас
называется кастингом. Тогда устроили конкурс примерно как при поступлении в
театральное училище. Мы читали рассказ, басню, читали с листа передовицу газеты
«Правда» и новости. Нас взяли четверых, а потом осталось двое.
Первый год платили очень маленькую
зарплату. Мы работали по ночам или рано утром. Нас не показывали по
центральному телевидению, а только на каких-то восточных орбитах. Только через
год мне доверили эфир, который шел на европейскую территорию.
– Где Вы обучались телевизионному мастерству?
– Помогало театральное образование.
Также своим опытом со мной делились коллеги-журналисты. Со мной работали Саша
Герасимов, Женя Киселев, Миша Осокин, которые потом стали корифеями
тележурналистики.
А еще у меня была наставница – Нина
Владимировна Кондратова, одна из первых дикторов на
Советском телевидении. Когда-то на одной сельскохозяйственной выставке бык ей
выколол глаз, и она не смогла работать в кадре. Нина Владимировна была очень
талантливым и профессиональным человеком. Ей не надо было смотреть «Огонек»
«от» и «до», а хватало десяти минут, чтобы увидеть все мои сильные и слабые
стороны. К каждому новичку был приставлен опытный человек, который следил за
поведением в кадре, слушал, как мы говорим, записывал все ошибки.
– Как Вы поддерживаете форму сейчас? Делаете ли упражнения, занимаетесь
ли голосом? Например, многие телевизионщики скажут, как Игорь Кириллов, входя в
студию, настраивает резонаторы – жужжит или ммммы-чит.
Вы делает что-либо подобное?
– Голосом специально я не занимаюсь,
но конечно делаю утром перед эфиром какие-то упражнения, чтобы «разговорить» себя. Я тоже и жужжу, и мычу. Но и это не
всегда, иногда забываю и не успеваю.
Спортом не занимаюсь. Не люблю. Я
противник большого спорта. Я не понимаю, зачем надо бежать 100 метров за 5
секунд. Я не вижу в этом смысла. Мы ведь не кенийцы, которые вынуждены быстро
бегать, потому что их лев может съесть. У них жизнь такая.Но головой понимаю, что надо поддерживать форму.
Иногда заставляю себя делать зарядку. Не каждый день, конечно, и не с утра. Я
слушаю свой организм, и утром он никогда не хочет. Только после обеда в неделю
раз или два, если есть время.
Я люблю ходить пешком. Особенно по
старой Москве или незнакомым странам, где смотришь по сторонам, и глаз
отдыхает, наслаждается. Могу каблуки сточить и подошвы до дыр стереть. Когда
есть на что посмотреть, и за каждым
углом тебя ждет что-то красивое.
Люблю плавать, но только чтоб не
ехать до бассейна полтора часа по пробкам.
– У Вас есть какой-нибудь свой «фирменный» секрет красоты? Кому, как не
Вам знать, как женщины и даже маленькие девочки, доверяют своим телевизионным
кумирам?
– Надо найти любимое дело, которому
ты хочешь посвящать много времени.
Когда женщины слишком много думают о
своей красоте, у них становятся очень глупые глаза. Они входят в помещение и
думают, что все мужчины должны сразу же уронить челюсть на стол, а они
почему-то не роняют. И у них недоумение в глазах.
Нет у меня секрета. Есть стереотип,
что если ты человек известный и имеешь симпатичную внешность, то должен как
минимум каждый день делать маникюр
или педикюр, ходить к самому крутому парикмахеру, к которому лучше за месяц
записаться.
А если надо светиться на всяких тусовках (это же тяжелейшая работа!), ты должен туда придти
в соответствующем виде и соответствующем настроении. Потому что тебя все время
будут пытаться сфотографировать в самом невыигрышном свете и именно такую
фотографию пустить в печать. Надо быть на чеку!
Я уверена, что основной секрет -
быть молодой внутри. Тогда глаза будут блестеть, и всегда ты будешь хорошо
выглядеть.
– Один из корифеев отечественного телевидения на вопрос: «Каким должен быть ведущий?», ответил так: «Мужчина должен
выглядеть умным – внешность для него не важна. А женщина должна быть красивой».
Вы разделяете это мнение?
– Я не знаю, кто этот корифей, но
выглядеть всегда умным очень сложно. Им надо быть. А то можно проколоться.
Ведущий должен быть позитивно настроен и излучать
положительное обаяние. И, конечно же, надо иметь приятную внешность, потому что
на вас смотрят и первое восприятие – зрительное, если человек неприятен внешне,
то и слушать его умные речи никто не станет. Обязательно надо иметь хорошую
дикцию и желательно – актерские задатки. Хороший ведущий соткан из
разных-разных профессиональных тонкостей, и если все в нем гармонично, то он
обязательно понравится зрителям.